Сейчас детство представляется мне чем-то туманным, но несколько эпизодов отчетливо сохранились в памяти. Очень хорошо помню, что родители постоянно ставили перед нами сложные задачи. Моя мама очень хотела сделать нас самостоятельными. Когда мне было четыре года, она остановила машину в нескольких милях от нашего дома и заставила меня искать дорогу домой через поля. Я безнадежно заблудился. Раннее воспоминание моей младшей сестры Ванессы связано с пробуждением темным январским утром, поскольку мама решила, что в этот день я должен поехать на велосипеде в Борнмут. Мама дала мне с собой несколько бутербродов и яблоко и сказала, что воду я найду по дороге.

Для торговли дешевыми грампластинками по почтовым заказам мы решили выйти под другим названием. Оно должно было останавливать на себе взгляд, не быть похожим на других и не обращаться только к студентам. Мы сидели кружком в нашей подземной часовне, стараясь придумать что-нибудь подходящее.

Slipped Disc («Соскользнувший диск») было одним из самых удачных. Какое-то время мы забавлялись с ним, пока одна из девушек не склонилась вперед:

— Есть идея, — сказала она. — Как насчет «Девственница»? Мы же абсолютные девственники в бизнесе.

— И не так много девственниц здесь осталось, — засмеялась другая. — Хорошо бы иметь хотя бы одну в названии.

— Отлично, — тут же решил я. — Пусть будет Virgin.

19 июня 1984 года, за три дня до того, как мы должны были выпустить самолет на линию, я отправился в Гатвик, чтобы принять участие в контрольном полете для получения последнего одобрения Управления гражданской авиации <…> Мы взлетели, и все члены экипажа захлопали в ладоши и радостно закричали. Я едва удержался, чтобы не смахнуть слезу: меня переполняла гордость за всех.

И тут снаружи послышался громкий хлопок. Самолет накренился влево, огромный язык пламени, а затем длинный столб черного дыма вырвались из одного из двигателей.

В ужасной оглушающей тишине чиновник из управления положил руку мне на плечи.

— Не волнуйтесь, Ричард, — сказал он. — Такие вещи случаются.

Мы влетели в стаю птиц, один из двигателей втянул нескольких вовнутрь и загорелся. Необходимо было за ночь найти новый двигатель, чтобы повторить контрольный вылет. Наш инаугурационный полет в Нью-Йорк с 250 журналистами и телеоператорами на борту должен был состояться послезавтра.

<… > После посадки я стоял возле самолета, пытаясь сообразить, как решить проблему, когда ко мне, широко улыбаясь, подошел фоторепортер.

— Извините, — сказал я. — Мне сейчас не до этого.

— Это вы меня извините, — ответил он. — Я увидел пламя и дым, вырвавшиеся из двигателя, и прекрасно все это заснял.

Он посмотрел на мое онемевшее лицо и затем прибавил:

— Но вы не беспокойтесь. Я из Financial Times. У нас издание другого рода.

Он открыл фотоаппарат, вытащил пленку и отдал мне. Я не находил слов для благодарности. Попади фотография в прессу, это было бы смертью Virgin Atlantic еще до ее рождения.

Совершив полет в Багдад и вызволив из плена заложников, Virgin перехватила инициативу у British Airways. В тот момент я понятия не имел, что и полет самолета Virgin в Багдад вызовет такое сильное раздражение лорда Кинга. Я пытался выручить людей. В моем распоряжении был самолет, и я мог действовать быстро. И хотя этот самолет был лишь одним из четырех, имевшихся в наличии у Virgin Atlantic, внезапно создалось впечатление, что наша компания стала более значимой в глазах людей. Мы успешно договорились с Саддамом Хусейном, завезли медикаменты и вернули заложников. Только позже я обнаружил, что негодование лорда Кинга положило начало полномасштабной кампании British Airways, целью которого было разорить Virgin Atlantic.

Когда бы и где я ни находился — в самолете, поезде, магазине пластинок, — я прошу людей высказать свои идеи по поводу того, как улучшить обслуживание. Я записываю их, и, приходя домой, просматриваю то, что записал. Если есть хорошая идея, я поднимаю телефонную трубку и привожу идею в исполнение. Мои сотрудники были вне себя, услышав, что я встретил в автобусе аэропорта мужчину, который предложил ввести новую услугу: делать массаж на борту самолета, — и «поэтому не могли бы вы это организовать»? Поддразнивая меня, они называют это «выборочный опрос Ричардом общественного мнения в лице одного человека», но всякий раз дополнительные услуги, которые предлагает Virgin, были пожеланиями наших клиентов.

Не важно, откуда приходят идеи, если они приводят к улучшениям.

Я также настаиваю, чтобы персонал все время просили делиться любыми предложениями, какие только могут быть, и стараюсь попробовать себя на всех рабочих местах. Когда я пытался катить по проходу лайнера столик на колесиках, обнаружил, что во всех врезаюсь. Я поговорил об этом со стюардессами, и они предложили ввести обслуживание, больше напоминающее работу официанток, сведя использование столиков на колесиках к минимуму.

Считается, что «большое — это красиво», но всякий раз, когда какое-нибудь из наших предприятий разрастается слишком сильно, мы разбиваем его на более мелкие подразделения. Я иду к заместителю генерального директора, заместителю директора по продажам и заместителю директора по маркетингу и говорю:

— Поздравляю. Теперь вы генеральный директор, директор по продажам и директор по маркетингу новой компании.

Каждый раз, когда мы так делали, людям, которых это касалось, не приходилось работать намного интенсивнее, но у них непременно повышались мотивация и желание достичь большего. Мы получили потрясающие результаты. Ко времени продажи Virgin Music у нас было пятьдесят дочерних звукозаписывающих компаний, но ни одна из них не насчитывала более шестидесяти сотрудников.

Долгие годы занимаясь бизнесом, я уяснил одну вещь.

Как только ты получаешь прекрасный продукт, очень важно бдительно защищать его репутацию.

И это не просто вопрос вывода продукта на рынок. В результате каждый день я получаю ворох вырезок из газет — все, где упоминается Virgin. Это, включая письма от персонала, — первое, что я прочитываю утром. Когда я основал авиакомпанию, то понял, что должен использовать свою личность, чтобы усилить общественный интерес к Virgin Atlantic и придать ценность бренду. Большинство компаний не признает значения прессы, ограничиваясь маленьким отделом по работе со СМИ, который запрятан в дальний угол. Если в прессе появляется статья с неточностями и ей позволяют появиться больше, чем в одном номере газеты, она становится фактом. Затем всякий раз при упоминании вашего продукта будет всплывать та же самая история.

С 6 февраля 2007 года наше объединение получило официальное название Virgin Media. Часть стратегии, которая позволяла нам получить права на контент, состояла в том, чтобы изыскать возможности для покупки ITV. Было известно, что эта сеть испытывает определенные трудности на рынке, но у нее была хорошая база, которая позволяла создавать и закупать контент. Мы считали, что имеем хорошие шансы, пока не столкнулись с крупным игроком в лице Руперта Мердока, которому принадлежит более 50 % всех средств массовой информации Великобритании, от телевидения до газет. Я знал, что война со Sky неизбежна, но недооценил скорость, с которой действовал Мердок. Sky руководит его сын Джеймс, но на тайные пружины, несомненно, нажимает Мердок-старший. Я неплохо ладил с обоими, но знал, что, когда речь идет о бизнесе, они бывают беспощадны. 26 апреля наша сделка с ITV сорвалась — Руперт Мердок перешел нам дорогу и купил крупный пакет акций ITV по цене, значительно превышающей их стоимость.

Бизнес сам по себе может быть актом творчества. Если ты издаешь журнал, то стараешься создать нечто оригинальное, что будет выделяться из общей массы, иметь продолжение и, надо надеяться, выполнять свое полезное предназначение. Кроме всего прочего, ты хочешь создать что-то, чем мог бы гордиться. В этом всегда выражалась моя философия бизнеса. Я могу честно сказать, что никогда не затевал ни одного дела только ради денег. Если они — единственный мотив, то лучше оставить это занятие.

Бизнес должен увлекать, он должен быть в радость и, наконец, он должен выявлять ваши творческие задатки.

Я стремлюсь испытать и познать как можно больше. Физические испытания придавали моей жизни особый размах, что только усиливало удовольствие от бизнеса. Если бы я отказался от затяжного прыжка с парашютом, путешествия на воздушном шаре или пересечения Атлантики на катере, жизнь была бы скучнее. Не думаю, что умру от несчастного случая, но если этому суждено произойти, тогда все, что я могу сказать: да, я ошибался, а убежденные реалисты, которые никогда не отрывались от земли, были правы. Но я хотя бы попытался.

Кроме самого приключения я люблю подготовку к нему. Внутри команды рождается высокий дух товарищества; и если мы возвращаемся, побив рекорд, то это не только прорыв с точки зрения технологии, но и проявление патриотизма, поскольку нас всегда ободряет публика. Так было со множеством английских исследователей, это в лучших традициях покорителя Антарктики Скотта, и я испытываю гордость, что следую по их стопам.